Тафкиля Вафина можно назвать и народным историком, и историком справедливости.
Правда, он не причисляет себя к историкам, всю жизнь проживший среди народа,
благодаря своему упорному труду, он от простого тракториста дослужился до должности
большого руководителя. Личность, получившая в семье хорошее религиозное и
национальное воспитание, впоследствии – сирота военных лет – оказался очень
наблюдательным, любящим свой татарский народ и неравнодушным к его истории.
Меня поразили его знания нашего прошлого, в особенности осведомленность
событиями середины XIX века – насильственным крещением татар. В журнале
«Казан утлары» (2008 г., №11-12; 2009 г., №1-4) был напечатан весомый
документальный труд Тафкиля Вафина «Макрухлар» («Отпавшие»). Я прочитала его с
содроганием в душе. Автор, основываясь на архивных документах, с изумительной
проникновенностью, с чувством национального самосознания, на доступном,
народном языке описывает трагические события, коснувшиеся его рода, деревни,
края. Во-первых, даже наши историки не располагают столь богатой
информацией о насильственной крещении того периода, во-вторых, у многих
из них недостаточно национального самосознания и уровня знания родного
языка, чтобы излагать это доступным языком.
После полного опубликования текста «Отпавших» в журнале, через интернет на
сайте «Матбугат. ru», я выразила свое мнение по отношению к этому труду, «Казан
утлары» напечатал его в следующем же номере (2009 г., №5). «Очень поучительная
статья, я бы порекомендовала прочесть ее каждому татарскому интеллигенту,
ученому, национальному и религиозному деятелю. В ней описывается горькая судьба
татар Свияжского края, которые после насильственного крещения в середине
XIX века вновь вернулись в мусульманскую веру. Многих из них ожидали
тюрьмы, каторга, Сибирь… Но эти татарские мужья предпочли Сибирь, оставаясь
мусульманами. Жены добровольно пешком отправились следом за мужьями… Спасибо
вам, Тафкил ага, за огромный труд! По нему еще будут созданы романы,
драматические произведения, снимут фильмы, иншаллах!», – так писала я.
Позднее мое мнение нашло отклик у ученого Хатыйпа Миннегулова, который сказал,
что в произведении Тафкиля Вафина отражена судьба не одной, а тысяч Зулейхи
(«Мэдэни жомга”, 2010 г., 19 февраля). Воистине, невозможно не поклониться
верности, убеждениям, силе духа татарских женщин, которые пошли в Сибирь за
мужьями. Именно они, татарские женщины, были ярыми противниками
православной веры, больше всех и упорнее противостоявшими против крещения и
всем проявленим христианства. Тафкилю Вафину удалось доказать это, основываясь
на архивных материалах. Чего стоит одно лишь письмо татарской
женщины-мусульманки Гарфиджамал, адресованное мужу Фатхулле Габдуллову,
томившемуся в Казанской тюрьме из-за непокорности, из-за некрещения. Автор
нашел в Национальном архиве Татарстана письмо этой женщины на
татарском (на основе арабской графики) и переведенного жандармерией на
русский язык , и использовал его в своем произведении:
“Дражайшему моему супругу Фатхулле от супруги Гарфиджамал с огромным приветом,
– так начинается письмо. – Фатхулла, родимый мой, умоляю тебя: не дай себя
крестить, не позорься, не уподобляйся Гайфулле. Вся деревня заклеймет тебя
безбожником. Плюнут в лицо. Ежели ты станешь русским, тогда ради чего жить на
этом свете? Не остается никакого смысла жить. Если тебя сошлют в Сибирь,
отправлюсь вместе с тобой. Не отстану от тебя. Воля Аллаха безгранична, он не
оставит нас. Хоть наша дочь не опозорится перед сельчанами. Скажи, что у тебя
есть жена. Надеюсь на тебя, мой Фатхулла!” (Нац. архив РТ, Ф.1, оп. 3, единица
хранения 228, стр. 111).
Понимаете, насколько сильны были духом и убеждениями татарские женщины: они
верили, что крестившись, люди становятся русскими, и думали, что лучше умереть,
чем стать такими. И чтобы избежать этого, по своей воле отправлялись на
каторгу... Как описывает Тафкил ага, сначала эти татарские женщины, жены
каторжан, на барже плыли до Перьми, далее под присмотром русских военных пешком
добирались до Тобольска, оттуда пешком дошли до Туруханского края (ныне
Красноярского край, город Енисейск). Там их дожидались мужья, сосланные навечно
в Сибирь, но даже в дремучих лесах, под присмотром попов и русских военных,
татары-каторжане оставались верными своей религии – ислам. Там и в далекой
Сибири продолжался мусульманско-татарский уклад жизни...
Кто же эти татары-мусульмане, из-за нежелания креститься попавшие в Сибирь?
Когда и где происходили данные события – в произведении Тафкиля Вафина
содержатся обстоятельные ответы на эти и другие вопросы. Автор называет их
“мэкрухлар» («отпавшие»), а именно – татары-мусульмане, по документам
числившиеся как крещеные, а на деле придерживавшиеся мусульманской религии наши
сородичи. В документах царского правительства они именуются как «отпавшие», то
есть, как пишут царские чиновники, «отпавшие из православия в магометанство и
совращающие к тому других», «подстрекатели». Хотя эти татары никогда не были
христианами, несмотря на то, что их насильственно крестили целыми деревнями,
они оставались мусульманами, зубами держались за ислам. Но из-за записей в
церковных книгах христианами, попы-архиереи и царские чиновники не оставляли их
в покое: громили мечети, разоряли семьи, а самих, заковав в кандалы, отправляли
в Сибирь.
А ведь эти трагические события происходили не в эпоху Ивана Грозного, а
сравнительно недавно – в 1867-1868 годах, в Свияжском, Тетюшском, Цивильском
уездах Казанской губернии, то есть, на территории нынешнего Апастовского,
Кайбицкого, Зеленодольского, Тетюшского, Камско-Устьинского районов. 150 лет
назад татары и русские из-за крещения взвили друг на друга… Это был
последний «крестовый поход» царского правительства против татар, последнее
насильственное крещение, впредь оно само было низвергнуто. Но до этого татарам
довольно долго пришлось отстаивать свои мусульманские права, побороться за
каждую мечеть, за каждого муллу. Большинство насильственно крещеных татар даже
на миг не ощущали себя христианами. Они многократно писали прошения на имя
царя, губернаторов с просьбой вернуть им истинную религию - ислам, собирали
подписи. Лишенные мечетей, этот народ продолжал тайком читать намаз, детей
нарекал мусульманскими именами, вызывал мулл со стороны для никаха, если
кто-нибудь умирал, второпях, до прихода попов старался совершить обряд погребения
по мусульманским канонам. Были даже случаи драк мулл и попов у татарских могил,
об этом можно прочитать и в других произведениях Тафкиля Вафина.
При чтении документального труда Тафкиля Вафина «Отпавшие» еще раз
убеждаешься, насколько сильным источником зла являлся Свияжск для татарского
народа. Как известно, он был возведен в 1551 год как военная крепость для
взятия Казани и являлся военной базой русских. Летом этого года здесь было
подписано соглашение о выдаче русскому правительству малолетнего хана
Утямыш-Гарая и его мать-регентшу ханшу Сююмбику и отправке их в Москву в
качестве пленных. И после взятия Казани Свияжск продолжал служить местом
коварных деяний против татар: он являлся центром насильственного крещения
народов Горной стороны, здесь же находилась самая страшная тюрьма того времени.
Свияжские попы и казанские архиереи не давали покоя здешним татарским
селам. Христианизация, взявшая здесь свое начало в 1552 году, продолжалась
веками, только революция 1905 года поставила точку на этом вопросе.
Насильственное крещение населения Горной стороны набирало обороты перед
переписиями и ревизиями, так как нужно было отчитаться перед правительством.
Для скорейшего обрусения местного населения, в татарские деревни начали
переселять русские семьи, которые тоже следили за исполнением обрядов
крещенными татарами и постоянно доносили на них. Особенно донимали жителей
малых деревень: пока народ не опомнился, с одной стороны в деревню врывалась
конная жандармерия, с другой – попы с крестами и насильно вгоняли
татар в реку и начали крестить. Основываясь на повествования своих
предков и архивные документы, душераздирающее зрелище крещения в своем родном
селе Янгильде Тафкил ага описывает следующим образом:
«…5-6
телег, переполненных людьми, пришли со стороны леса и остановились напротив его
дома. С телеги спрыгнули на землю чужие бородатые мужчины. Их было около
тридцати. Среди них есть и несколько попов. С церковными знаменами в руках,
распевая церковные песни, они направляются к улице. Деревня окружена около
двадцати конными жандармами – вырваться невозможно. Русских-односельчан –
мужчин, женщин, даже детей вызволяют из домов, присоединяют к группе,
прибывшей из Кулангинской церкви. Улица наполняется страшными звуками. Татары,
в страхе, предполагая, что наступает конец света, прячутся в подполы, погреба.
Но их по одному вытаскивают, собирают вместе. Конная жандармерия доставляет
нескольких пацанов, попытавшихся сбежать из деревни. Таким образом, собрав всех
татар деревни, сгоняют их к реке Ималле. Крещением руководят исправник и
пристав Свияжского уезда, помогают им церковнослужители.». («Казан
утлары», 2008, №12, 115 стр.).
Как следует из исторического очерка, попы сначала освящали воду в реке, потом
русские военные сгоняли туда народ. Для вызволения татар, решивших
утопиться, чем принять крещение, был приставлен конвой. Народ дошел до
грани сумасшествия: старики в ожидании смерти молились, дети ревели,
женщины были шокированы и напуганы, мужчины не знали, что делать.
Попы в этот момент стали исполнять церковные песнопения и, окропив голову
татар речной “святой” водицей, приступали к обряду крещения мусульман. На
берегу же были расставлены иконы... А после выхода из реки татар ожидал
православный крест...
“Людей
из воды вытаскивали по одному. С мужчин снимали тюбетейки и бросали
оземь, татарских мужчин, рыдающих женщин и детей насильственно крестили. На их
шеи вешали жестяные крестики с жесткими льняными веревками. Их узелки
закручивали таким образом, чтобы невозможно было развязать. Из рассказов
бабушки: “ Мама говорила, что приставленный к горлу нож был бы лучше, чем эти
кресты”. Эта омерзительная церемония насильственного крещения длилась
несколько часов.” (Там
же, 116 стр.).
После этих действий и деревня, и местное население причислялось к крещенным
православным. Но попы не удовлетворялись только этим: они окропляли дома той же
речной водой, якобы “крестя”, у родников, на окраинах сел сажали кресты, на
скорую руку сооружали часовни, в центре татарской деревни вешали
колокол... И после этого начинались гонения, преследования татар день и ночь -
посещает ли они церковь или читают намаз, кем совершается обряд
имянаречения – муллой или попом, молодежь венчается в церкви или же им читают
никах, как и где проходит погребение – по-мусульманским канонам в татарском
зирате или в гробу, в сопровождении попа на христианском кладбище? Жизнь
татар превращается в настоящий ад, они не хотят мириться с этим населием, не
желая повиноваться, наш народ восстает, чтобы не уступать свою религию,
выбирает путь борьбы...
Среди “отпавших” был и род самого Тафкиля ага. Не желавший креститься, дед его
отца Мухамматсабит, среди 47 мулл, взывавших мусульман оставаться правоверными,
в 1867 году без суда и следствия был сослан в Сибирь, в Туруханский край.
Обратите внимание – этих татар даже не судили, а после утомительных
допросов и содержания в Казанских и Свияжских тюрьмах, по указанию губернатора,
без решения суда, отправляли прямо в Сибирь. Это уголовное дело против
татар-мусульман
было под личным присмотром у казанского губернатора и под особым наблюдением
Министерства внутренних дел Российской империи. А судов избегали из-за опасений
национального подъема татар, даже арестованных отправляли в Сибирь этапом не
вместе, а не большими группами, по пять человек, под усиленным присмотром
военного конвоя.
Мухамматсабит, ходивший из одного села в другое с воззваниями к народу
вернуться в ислам, писавший одну за другой жалобы на имя царя и его чиновникам,
в конце-концов привел в ярость церковных деятелей. В ответ они тоже строчили
жалобы на него, постоянно доносили губернатору о его “неблаговидных” деяниях.
Наконец, предъявив обвинение в двоеженстве (якобы, у христиан это запрещено),
им удалось добиться ареста Мухамматсабита. Основная же причина была в том, что
он вел религиозную, национальную и политическую деятельность, а это даже не
смогли скрыть сами царские чиновники. Они не могли смириться с этим. Это
ясно отражено в рапорте исправника Свияжского уезда Казанскому губернатору:
“Василий Иванов (так
Мухамматсабита Шарафутдинова окрестили русские попы –Ф.Б.) с отцом Иваном Ивановым (так окрестили его отца
Шарафутдина) главные виновники и подстрекатели к
отпадению крещенных татар, – донес
свияжский исправник. – И
служат помощниками Миркачихина и Алкина, уговоривали в деревнях Янгильдиной и
Чукри-Алановой крещенных татар в прошлом году подать просьбу на Высочайшее имя
о переходе в магометанство, собрали с них по 40 копеек с души, они были избраны
поверенными от сектантов уездов Тетюшского, деревни Ташкичу (по-русски Каменный
Брод)... Эти весьма влиятельные люди между крещенными татарами, в особенности
Василий Иванов (Мухамматсабит Шарафутдинов. – Ф.Б.,) исполнитель воли отца своего,
ожесточивший крещенных татар против них русских. Надеясь на свое
многочисленность, они грозят им по приговору сослать русских в Сибирь. Почему
ходатайствуют Ивановых удалить из среды их и тем возвратить мир и спокойство
между ними (русскими) и крещенными татарами, а потому ЗАКЛЮЧИЛ:
Сектанта Василия Иванова по явки отлучки отправить (арестовать) в город Свияжск
для содержания при полицейском управлении, впредь до особого распоряжения.
Свияжский
Уездной Исправник.”
(Нац. архив РТ, Ф.1, оп. 3, единица хранения 228, стр. 40-47).
Да, эти “отпавшие” татары были вынуждены носить два имени: мусульманское,
нареченное муллой, и христианское, данное попами. Поэтому их трудно найти
в архивах, для этого необходимо знать оба имени человека, которого ищешь.
Например, Иван Петров, сосланный в Сибирь в одной группе с Мухамматсабитом
оказался Абраретдином Рахматуллиным из села Азбаба (Акхужа), Антон Иванов –
Габделхабир Зиннатуллин, Николай Никитин – Хакимулла Талипов... Тафкил ага
удалось разузнать это по рассказам родственников. А сколько еще не найденных,
по одному мановению руки православного священника превратившихся из Мухаммата в
Ивана, из Махупджамала в Матрену – наших сородичей, ожидающих возрождения из глубин
истории, благославенных молитв мусульман-татар...
А сейчас подробнее остановимся на личности автора этого уникального
произведения - Тафкиля Вафина, разворошившего целые архивы, оставившего
титанический труд о важных событиях в истории нашего народа. Разузнав через
редакцию журнала “Казан утлары” и Татарский конгресс адрес, мне удалось
встретиться с Тафкил ага. Он проживает в Лаишеве с супругой Лаля апа, обоим за
семьдесят лет. Родился и вырос он в селе Янгильде Апастовского района, как уже
говорилось, начал работать трактористом, машинистом, затем окончил два
техникума и один институт. Работал Тафкил ага и на Урале, затем, вернувшись в
Лаишево, руководил крупными организациями, награжден орденами и медалями. Они с
Лаля апа воспитали пятерых детей, к сожалению, одного из детей – сына уже нет в
живых: из-за злодеяния некоторых людей его дети остались сиротами, а отец с
матерью до конца дней своих будут жить со скорбью в душе. Возможно, это горе
подорвало здоровье Тафкиля ага, но он не прекратил свои исторические поиски.
Неутомимый этот человек открыл у себя дома музей своего рода, где с
благоговением хранит вещи своих предков, родителей. Даже школьным тетрадям
своих детей нашлось здесь достойное место. Я же, если днем беседовала с
хозяевами, то ночью изучала архив Тафкиля ага. Меня интересовало, что
подтолкнуло его к этой теме, где был, что искал и что нашел в наших архивах на
эту тему. Оказалось, Тафкил Вафин изучал тему крещения татар и своего
рода в течении 60 лет! Возможно, толчком к этому послужили поддразнивания
сверстников из соседнего села их, янигильденцев крященами или же рассказы
бабушки Амайгуль, родителей, родственников, односельчан про те события...
Путь к огромному труду он начал с поисков без вести пропавшего на войне отца
Гайфутдина, далее стал “копать” глубже – дошел до деда Мухамматвафу, через него
до прадеда Мухамматсабита. Тогда в архиве в его руки попадает одно “Дело” 1867
года под названием “Дело канцелярии начальника Казанской губернии. Стол
гражданский. Об отпадении от православия в могаметанства крещенных татар
деревни Азбаба Ивана Петрова, Антона Иванова, Николая Никитина и деревни
Яндильдиной Василия Иванова и крестьянина дер. Чутеевой Цивильского уезда
Махмута Мергашова”. (Нац. архив РТ, Ф.1, оп. 3, д. 228, лист 31). В Национальном
архиве республики Тафкил ага обнаружил еще несколько “Дел” на эту тему, он
изучил их, снял копии, кроме этого ознакомился со многими трудами,
касающимися насильственного крещения татар, возобновил в памяти повествования
предков... И приступил к своему труду. Сначала он писал отдельные статьи на эту
тему. Затем, в 2005 году, увидел свет его сборник статей “Река памяти”
(“Хэтер дэрьясы”). В этой книге нашла отражение и тема насильственного крещения
татар, христианизации края, где описывается и история села Янгильде, а также
много автобиографических статьи. После такой “закалки” Тафкил Вафин приступает
к своему основному труду – труду всей своей жизни, к “Отпавшим”. Завершает его
в 2006 году и отправляет в журнал “Казан утлары”, редакция которого достойна
огромной благодарности. Несмотря на достаточно щекотливую тему, в 2008-2009
годах исторический очерк Тафкиля Вафина впервые увидел свет именно на страницах
этого издания. Таким образом, еще одна неизвестная страница трагической судьбы
татарского народа, в виде “Отпавших”, предстала перед взором народа, наши
сородичи, пожертвовавшие своими жизнями ради своей веры, сосланные в
далекий Сибирь, с Кораном в руках сами повествуют о тех событиях...
Рассказывают народу правду...
С позволения Тафкиля ага мы решили перевести документальный очерк “Отпавшие” на
русский язык: наши сородичи-манкурты, не помнящие прошлого своего народа и
церковные деятели, причисляющие себя к святым, обязаны знать об этом!
Православная церковь на коленях должна просить прощения у татарского народа за
насильственное крещение и гнет, за то, что она вынудила татар
отречься от родного языка, веры и покинуть родину. Этого
требует память безвинно попавшего на каторгу в Сибирь татар и усопшего
там же Мухамматсабита, память ушедшей за ним в Сибирь пешком беременной жены
Миннегуль, этого требует истина, татарский народ... Сегодня, когда вновь по
отношению к нашему народу начинается новый прцесс обрусения, своего рода
крещения, это особенно поучительно. Память предков призывает нас быть
бдительными и бороться до конца за свою веру и родной язык.
Фаузия
Байрамова,
писатель,
кандидат исторических наук.
2011
год.
